Написан до выхода 7-й книги. Неотбечено.
Автор - я.
Ахтунг - пре-слэш.
Решил вот еще один свой фиГ выложить... Вылечат?

***

«Северус, мы можем встретится? В субботу в семь у камня на опушке Запретного леса. Приходи обязательно, буду ждать».

Этот рваный кусочек пергамента он нашел в своей сумке вчера после обеда. Без подписи. И почерк незнакомый. А рыться в пыльной библиотеке в поисках нужного заклятия для идентификации было попросту лень.

Снейп еще раз перечитал неинформативный текст записки. Хотелось бы верить, что написана она без злого умысла. Хотелось бы – но никак не верилось, слишком много разочарований было в последнее время. Проще, наверное, уничтожить записку, забыть и не влезать в очередную авантюру.

А впрочем… Пальцы методично сложили пергамент вчетверо и сунули во внутренний карман мантии. Для чего-то ведь придумали дезиллюминационное заклинание?

Снейп бросил взгляд на старый раздолбанный будильник – стрелки показывали половину седьмого. Хорошо, что почти весь Хогвартс свалил в деревню и пока еще не вернулся, никого не заинтересует жалкий Сопливус, с какого-то перепугу потащившийся в лес. Сам Северус в Хогсмид не ходил – не с кем, да и денег миссис Норрис наплакала...

Набросив на плечи легкую мантию и быстро взглянув на себя – носатого и хмурого  - в зеркало, Снейп быстрым шагом вышел из комнаты и покинул слизеринские подземелья. Он придет раньше, затаится у камня и посмотрит, кому это взбрело в пустую голову пригласить на свидание Сопливуса, мерзкого сальноволосого ублюдка из Слизерина.

Большой плоский камень на опушке леса был хорошо знаком Снейпу. Не сюда ли приволокся он однажды, будучи наивным пятнадцатилетним идиотом, в ожидании обаятельной в ту пору Эванс? И не здесь ли кое-какие подлые гриффиндорцы устроили ему показательное выступление с применением полного боевого арсенала среднестатистического Мародера?

«Как символично», - невесело усмехнулся Снейп воспоминаниям и уселся на траву за валуном. Он уже почти не сомневался, от кого получил записку.

Прикоснувшись палочкой к своей макушке, он шепнул:

- Disilluminato.

По затылку за шиворот мантии словно протекло холодное сырое яйцо. Посмотрев на свою руку, Северус с удовольствием отметил, что она полностью сливается с окружающим его лесом. Это заклятие было не из тех, каким учили на уроках Защиты в этой школе, и Снейп по праву гордился собой.

Минуты потихоньку бежали, Снейп сидел, прислонившись спиной к прохладному камню, и в пол-уха слушал, как шумит в глуши Запретный лес. Снейп думал о том, кто рискнул позвать его на встречу. Блэк это или Поттер, но на этот раз скучными ступефаями они не отделаются. Сектумсемпра, как минимум. Иногда Северусу мучительно хотелось запытать до полусмерти заносчивых мерзавцев – он никогда еще не проверял Круциатус на людях…

Снейп почему-то развеселился, представив корчащегося на земле красавчика Блэка, его роскошные волосы, с запутавшимися в них сосновыми иголками, гротескно искаженное мукой лицо…

- Oh, when you’re smilin’… keep on smilin’… - не сдержался он, в полголоса промурлыкав строчку из жизнерадостной маггловской песенки. – The whole world smiles with you…

Где-то рядом громко хрустнула ветка.

Снейп отругал себя за беспечность и бесшумно поднялся. Напротив него, по другую сторону плоского валуна, стоял с недоуменным выражением лица… Люпин. Один. «Ну да, как же, - хмыкнул Северус. – Один». Правильно он догадался: липовая записка – всего лишь очередная «шалость», как они это называют.

- Северус? – тихо спросил Люпин, пялясь куда-то рядом со Снейпом, которому тут же захотелось оглушить, навечно усыпить и обезвредить проклятую вшивую тварь… Нет, он не забыл, что было в Хижине. И больше в обиду себя не даст.

Люпин имел не самый цветущий вид. Ну еще бы, Луна только недавно пошла на убыль. Вспомнив кошмарное животное в Визжащей хижине, Снейп нервно хмыкнул, гораздо громче, чем следовало. Гриффиндорец замотал головой и еще более неуверенно произнес в пространство:

- Северус, ты ведь тут, я знаю.

- Не смей называть меня по имени, ты, поганая скотина! Illuminato!

Люпин, раскрыв рот, смотрел на Снейпа, который направил палочку прямо ему в грудь. «Боишься», - злорадно констатировал Северус, и вдруг ему совершенно не к месту самому стало жутковато: а что, если сейчас его сумасшедшие дружки повыскакивают из-за стволов и…

Он испуганно огляделся по сторонам.

- Никого нет, - мягко сказал Люпин и, сделав шаг ближе, отстранил орудие своего вероятного членовредительства в сторону. – Я один.

- Ну, в таком случае… - неожиданно для самого себя спокойно вздохнул Снейп, - мы можем прогуляться в чащу леса, посмотреть, не отбросил ли там копыта особенно жирный экземпляр единорога.

Северус опустил палочку, но продолжал её крепко сжимать. Люпин же вдруг улыбнулся одной из тех своих улыбок, которые раздражали Снейпа еще больше, чем бесконечные выпендривания Блэка и Поттера. Ненавидеть же Люпина можно было за один только этот отвратительно-мягкий изгиб бледных губ.

- А пошли и правда поищем, - с этой тошнотворной улыбкой сказал оборотень. – Если не боишься.

- Не боюсь, - вскинул подбородок Снейп, приказывая внутреннему страху перед неведомыми чудищами осесть на дно и не взбаламучивать понапрасну душу.

Он первый шагнул на узкую тропинку, змейкой исчезающую за деревьями. Шагнул, позабыв, что Запретный лес неспроста получил это название, и искателям единорожьей падали может в особо крупных размерах влететь от недружелюбного в последнее время директора.

Они молча шли бок о бок, думая каждый о своем. Снейпу на секунду показалось, что здесь, в зеленоватом полумраке вековых деревьев, ему сложнее ненавидеть одного из Мародеров.

- Зачем ты меня позвал? – спросил Снейп, стараясь все же не впустить в голос ту сентиментальную крамолу, зародившуюся в его мыслях только что.

Люпин пожал плечами:

- Ты все равно не поверишь. Так давай просто искать дохлого единорога.

«А вдруг заблудимся?!» - люмосом вспыхнул в мозгу ужас и тут же погас. Люпин ведь зверь? Пусть и внутри. Вот его волчий нюх-то и выведет к замку, если что… Так что там он говорил про «не поверишь»?

- Мне просто захотелось с тобой пообщаться.

- Неожиданно.

Снейп не собирался верить в слова того, кто однажды чуть не поужинал им на радость своим безмозглым дружкам. Но… Но почему так сильно хотелось поверить?! «Кажется, Сев, ты теряешь твердость духа», - мысленно вздохнул он.

- Давай дальше не пойдем, - вдруг сказал Люпин, пристально вглядываясь перед собой. – Там… Тварь какая-то. Я чую.

Снейп был слишком разумным, чтобы не поверить чутью оборотня. Они и так углубились в лес слишком далеко, и Мерлин поди разбери, какие страсти могли жить под здешним сумраком.

Люпин, по-собачьи покрутившись на месте, выбрал удобное место и уселся на узловатый корень. Снейп плечом привалился к соседнему дереву.

Может, действительно «просто пообщаться», как выразился оборотень? Загвоздка была в том, что он совершенно не представлял, о чем – о чем только! – говорить с Люпином, который вечером всё равно расскажет об их «общении» своим смешливым приятелям.

- Что намерен делать после школы? – спросил гриффиндорец, поглядывая снизу на Снейпа.

- Не знаю. Займусь научной работой. Меня пригласили в одну лабораторию… - Северус осекся. Стоит ли говорить о том, что совершенно не интересно собеседнику?

Но Люпин понимающе кивнул:

- Я читал твою статью. Не скажу, чтобы я был на твоем уровне компетентен в зельях, но, на мой куриный взгляд… Тебя ждет будущее.

Снейп был приятно поражен словами Люпина, но – и это естественно! – не подал вида. И вообще: надо поскорее снова начать ненавидеть своего личного врага…

Врага? Люпин никогда не делал ничего вредного для здоровья Северуса. А пару раз даже… Пару раз он даже осаживал зарвавшегося Блэка в особо критические моменты. Почему-то Снейп вспомнил эти, казалось бы, мелочи только сейчас.

- О чем думаешь?

- Не ждешь ли ты, что я начну выкладываться перед тобой, как красная дорожка?

- Не жду, конечно.

- Ну так и не спрашивай.

Снейп злобно зыркнул на парня. Тот посмотрел в ответ, но Снейп не совсем понял, что хотел Люпин сказать этими неуместными веселыми искорками.

- Ты такой забавный, когда сердишься, Севе… Снейп.

- Забавный? – с угрозой спросил Снейп, сдерживая невыносимы порыв подхватить волчару за грудки и запустить подальше в лес, где по словам же волчары, таилась тварь.

- Их нет, и ты даже рад моему обществу.

Люпин умудрялся говорить так раздражающе, словно его теплый хрипловатый голос металлической вилкой царапал по фарфоровой тарелке.

Но Северус и в этот раз осадил себя: «пообщаемся» дальше, а там уже видно будет…

- Кстати, почему ты сбежал от них именно ко мне?

Люпин бесхитростно ответил, повергнув Северуса в бешенство:

- Ты мне нравишься.

- О, а как ты мне нравишься! – взорвался Снейп. – Особенно сильно мне нравится твое подчинение этим двум ограниченным ослам! И ублюдочные твои друзья мне нравятся очень сильно! Ты бы мог их привести с собой, мы бы отлично провели это чудный субботний вечер! Почему ты не привел их с собой? Или им не нравлюсь я?! О нет, Ре-е-еми, милый, скажи, что это не так! Ты убьешь меня! Или нет, убери руки, я лучше сам! Нет, не держи меня! Я пойду топиться в самом глубоком омуте! Говорят, там черти водятся! ОТВЯНЬ, ЛЮПИН!

Голос сорвался и, словно очнувшись, Снейп отметил, что стоит в дурацкой позе, раскинув руки над головой, а Люпин крепко держит его за запястья, не давая кулакам обрушиться на его голову. И впервые Северус с легким испугом подумал, что сила оборотня в какой-то мере переносится и на его человеческую ипостась, пусть даже на такую жалкую и тщедушную с виду.

- Легче стало? – снова улыбнулась ипостась, ослабевая железную хватку.

Снейпа хватило только на то, чтобы исступленно выкрикнуть:

- Нет, не стало, Люпин, раздери тебя кентавр!

Невдалеке раздалось недовольное бурчание неизвестного происхождения и, похрустывая ветками, что-то заворочалось в темноте. Снейп ахнул и большими глазами посмотрел на Люпина. Тот напрягся, вслушиваясь в подозрительные звуки Запретного леса. Хруст веток и шелест прошлогодней листвы и иголок приближались.

- Бежим! – одними губами шепнул Люпин и, рванув Северуса, дал деру.

Снейпу оставалось лишь умолять весь кельтский пантеон, чтобы его бедные, непривычные к таким забегам ноги не подогнулись и Люпин, в гончем запале, не протащил его бездыханное тело по вздувшимся корням, которыми была изрыта вся земля.

А тварь, казалось, жарко и голодно дышала в самый затылок. Северусу казалось, что до его чувствительных ноздрей доносится смрадное дыхание…

Вдруг Люпин вскрикнул и чересчур резко затормозил, и Снейп, по инерции или от избытка доброты душевной, со всей силы налетел на его спину.

И – полет. Короткий, но запоминающийся резью в глазах и слаженным двухголосым ором. А затем - самая жесткая посадка из всех, которые доводилось ощущать Снейпу.

Он приземлился прямо на пятую точку в вонючую кучу прелых листьев. Рядом Люпин, поругиваясь, отплевывался песком и потирал явно ушибленное бедро.

Парни утомленно переглянулись, затем посмотрели по сторонам. Судя по рыжеватым, довольно высоким склонам, беглецов занесло в весьма глубокий овраг. В двух шагах слева журчал ручей, чуть дальше начинались непролазные ежевичные кущи. Хотелось верить, именно ежевичные…

- Тьфу ты, Снейп, - сплюнул последний раз Люпин. – И какого дементора понесло тебя единорога искать?

- А почему ж ты меня не остановил?

- А ты еще и распсиховался…

Снейп поморщился – он и сам уже жалел, что так позорно разорался там, наверху. О такой истерике Люпин точно расскажет Поттеру и компании: Сопливус-истеричка, смертельный номер! А ведь действительно, кто его знает, вдруг они действительно без голов могли остаться… Если бы не Люпин.

Который сейчас со странной смесью озабоченности и досады смотрел на него:

- Все цело, нигде не потрескался?

- Спасибо, все в порядке.

Люпин похлопал себя по груди и бедрам, затем огорченно покачал головой:

- Вот дьявол, потерял!

- Что потерял? – невольно заинтересовался Северус.

- Блокнот!

- Блокнот?

Только абсолютно умалишенному гриффиндорцу могла придти глупость искать какой-то блокнот в такой эктремальной ситуации…

- Да, блокнот! – с горечью воскликнул Люпин. – Я должен был увековечить для потомков этот исторический… истерический, я бы сказал!.. день. Северус Снейп говорит слова благодарности Ремусу Люпину!

Снейп запоздало сообразил, что оборотень всего-навсего фиглярничает. Получалось это у него посредственно, но если посмотреть правде в наглые медовые глаза – Снейп повелся.

С какой-то обиженной злостью он бросил:

- Надо выбираться отсюда.

И снова первый ринулся на поиски выхода.

Люпин нагло хмыкнул ему в спину и пошел следом.

Пройдя вперед, они разочарованно увидели, что овраг расширяется, образовывая глухую лощину, а его склоны становятся все неприступнее. Парни попробовали было подняться вверх, подтягиваясь на корнях, торчащих из песчаных стен оврага, но – корни обламывались, песок осыпался под ногами, и они скатывались вниз.

- Я устал, - наконец заявил Люпин, и Снейп почувствовал острый приступ благодарности: признаваться первым, что уже не осталось сил ни на какие восхождения, Снейпу не хотелось.

- Что будем делать? – спросил гриффиндорец, усевшись на траве у дерева. – Скоро стемнеет. Меня искать не станут, я сказал, что с девушкой встречаюсь.

Снейп хотел съязвить по этому поводу, но передумал. Ему стало грустно. Его тоже никто искать не пошевелится. Весь Слизерин прекрасно знает, что Северус страдает бессонницей и проводит ночи над котлами в алхимическом классе.

- Ну, у нас хотя бы волшебные палочки есть, - улыбнулся Люпин. – А у Робинзона был только Пятница.

- Сравнил! Робинзона о-го-го куда занесло! Необитаемый остров, а это не шутка! А у нас Хогвартс и Хогсмид под боком, а мы тут торчим…

От этого было обидно вдвойне. Втройне!

Люпин со смехом и неверием смотрел на Снейпа:

- Ты читал «Робинзона Крузо»?!

- Да, - ответил Северус холодным тоном, не терпящим глупых вопросов.

Да, читал! Лет в тринадцать, когда еще отец с ними жил… Хотел его порадовать хоть раз в жизни, а то тот и так сердился, что, кроме книг по «проклятым зельям», сын ничего не читает…

Холодный тон сработал. Люпин отстал от него и распластался на своей мантии.

Северус последовал его примеру. Пока он растирал гудящие, как медные трубы, ноги, Люпин задумчиво просчитывал варианты спасения:

- Можно, например, вызвать из Ховартса метлы, хотя не думаю, что они рискнут самостоятельно отправиться в такую даль…

А Снейп не думал, что рискнет еще раз забраться на дурацкий веник. Хватит, накатался.

- Можно, как Пожиратели Смерти, пустить в небо Метку… Тогда в лес сразу набежит толпа авроров и нас обязательно найдут, но, наверное, немного покалечат… Эй, Снейп, ты умеешь делать Черную Метку? Вас же в Слизерине этому, наверное, учат?

- Не умею, - коротко ответил Северус, умолчав о том, что тесной клике отпрысков тех самых Пожирателей, он, Снейп, нужен, как зайцу пятая нога.

- Но в любом случае… Насколько я знаю, заблудившихся в лесу отыскивает лично Дамблдор специальным заклинанием… Правда, искать начнут только завтра, а до завтрашнего утра мы успеем проголодаться и я, наверное, тебя съем…

Снейп уставился на Люпина и услышал, как призывно у того заурчал живот.

- Шутка, - слабо улыбнулся гриффиндорец. – Но кушать хочется. С утра крошки во рту не было… Пойду, ягод поищу.

- Ягоды в мае?

- Ах, да.

И никуда Люпин не пошел. Остался лежать, пялясь в едва заметное небо и напевая под нос.

Снейп с тоской думал о ночных майских заморозках. Много костров не разведешь – хворост здесь отсыревший. А сушить магией еще и хворост, веточку за веточкой? А ведь хворост еще собрать надо – лезть в грязь и колючки, обдирать руки… В Слизерине бы еще долго хихикали в спину, узнай они, чем занимался их лучший ученик.

- Ну так что будем делать? – нервно спросил Северус.

- Думаю, надо послать в небо обычные красные искры. Хотя вряд ли их заметят на закатном небе…

И верно. Час прошел, второй, уже стемнело и потянуло ночным холодом, а никто не спешил спасти несчастного слизеринца и… ну и ладно, гриффиндорец был таким же несчастным.

По мере того, как темнело вокруг, лицо Люпина становилось все более озабоченным. И Снейп догадывался: уж оборотень-то в курсе, какая веселенькая живность может выползать по ночам из своих берлог. Размышления о перспективе быть съеденным каким-нибудь особо изголодавшимся монстром оптимизма не добавляли, и Северус пододвинулся поближе к Люпину. От демонстрации ненужной в данной ситуации слизеринской гордости майской ночью можно околеть играючи.

- Забавно, - усмехнулся вдруг Люпин.

Ничего забавного Снейп не находил, о чем поспешил уведомить соседа по мантии.

- Если бы мне не стало скучно, я бы не написал тебе той записки.

- Скучно, - медленно повторил Северус. – И теперь ты жалеешь?

- Нет, - просто сказал оборотень и, помолчав, добавил: -  Ты оказался не таким уж и гадом, как считают Джеймс и Сириус.

Северус не знал, как на это отреагировать и недовольно буркнул:

- Только давай не выяснять сейчас отношения.

- А у нас нет отношений, - хмыкнул из темноты Люпин. – Или может быть, тебе бы хотелось, чтобы были? Представь: мы с тобой бродим, взявшись за руки, под луной, говорим о всяких милых пустяках, целуемся, смеемся и снова целуемся… А в полнолуние ты бы сидел на подоконнике и, печально глядя на луну, посвящал мне свои стихи… Ах, как это все романтично…

Северус не мог видеть, но буквально ощутил, как противно улыбается Люпин.

- Заткни пасть, оборотень… - вяло отбрехался Снейп.

Тратить силы на перепалку с глупым созданием было лень. Да и не настолько отвратительную картинку нарисовал Люпин. Она была забавна, да и только. Чтобы он, Северус Снейп, сопливо вздыхал на луну?! Можно только порадоваться за буйную фантазию, обосновавшую себе гнездышко в этой кучерявой голове.

- Давай поиграем в «города», - предложил Люпин и, не дожидаясь ответа, начал: - Эдинбург.

- Я не знаю города на «Г», - ответил Снейп, которому было просто-напросто лень вспоминать.

- Я тоже, - честно признался оборотень. – Но надо ведь что-то делать? А хочешь, я у тебя прощения попрошу?

Снейп закашлялся. У него никто и никогда не просил прощения. То ли не считали его достойным подобных просьб, то ли знали, что все равно не простит… Но Люпин предложил таким непосредственным и дружелюбным тоном, что Снейп милостиво кивнул:

- Валяй.

- Прости.

И все?!

Северус уже приготовился к той обычной клоунаде, которая порой была присуща Люпину не меньше, чем его безголовым дружкам. А тут… «Прости».

- А еще раз можно? – тихо спросил Снейп. Он не был уверенно, что правильно расслышал…

- Прости, пожалуйста. – Вот теперь в приятном Люпиновом голосе отчетливо звучало искренне сожаление и робкое ожидание. – За все.

Снейп ощутил, что скоро спятит. Не надо было идти на это дурацкое «свидание», не надо было вообще ворон ловить, оставляя свою сумку открытой для кого попало…

Этот самый «кто попало» сейчас выжидающе молчал. Снейп слышал, как он дышит через раз. Что ж, когда-то для разнообразия все равно надо будет поверить в человеческое раскаяние. Свой лимит Северус исчерпал, с трудом выдавив из себя:

- Да ладно, ничего, бывает…

Теперь он действительно понимал – «ничего, бывает». Разве не читал он об оборотнях, что в полнолуние Зверь полностью оккупирует человеческий рассудок, не оставляя ни малейшего шанса на трезвое мышление? И не виноват Люпин, что когда-то какое-то серое чудовище цапнуло его, не спросив разрешения…

И Снейпу вдруг стало стыдно. Это незнакомое доселе чувство опалило его щеки и кончики ушей, и осталось лишь благодарить блаженную темноту, что Люпин сейчас не видит его алую рожу.

Стало жалко Люпина. У оборотней нет приличного будущего в любом обществе, маггловском или волшебном. Превращения забирают огромную энергию, и человеческая оболочка намного раньше изнашивается… Северус представил себе постаревшего изможденного Люпина, который в кошмарно рваном тряпье жалко побирается на городских площадях… Видение было неприятно-резким, и Снейпа передернуло.

Он решительно встряхнулся, четко решив раз и навсегда – не раскисать больше, тем более в присутствии посторонних, тем более если посторонние - это оборотень по имени Ремус Люпин. Они разобрались с той неприятной историей, Северусу действительно полегчало, но это ничего не меняет. Их найдут, и оборотень снова убежит к своим… друзьям.

У Снейпа не было друзей…

- Слушай, Люпин, - вдруг осенило его. – А помнишь, первого сентября в поезде, когда…

- Помню.

…Бледный темноволосый мальчик с нездоровыми тенями под глазами с неуверенной улыбкой заглядывает в купе к одиннадцатилетнему Северусу: «Привет, меня зовут Ремус Люпин, можно к тебе, там все занято?…» «Нельзя», - чересчур резко отвечает Северус, и улыбка сползает с лица кудрявого мальчика по имени Ремус Люпин. Он виновато шепчет: «Но я не буду тебе мешать»…

И кажется, тот Ремус был первым человеком, испугавшимся тяжелого взгляда Снейпа. Бормоча извинения, он ушел, и, уже выйдя в Хогсмиде из поезда, Северус увидел Люпина в компании трех других незнакомых мальчиков…

Воспоминание из детства неприятно сдавило сердце, или что там ответственно за чувства? Орган, о котором Снейп благополучно забыл до этого очаровательного вечера…

- Не бери в голову, - легким тоном сказал Люпин, поняв, о чем думает его товарищ по несчастью. – Мы бы все равно не подружились. Я слишком неуверен в себе, а ты чересчур замкнут.

- Я не… - начал Снейп и замолчал.

К чему теперь эти разговоры? Через полтора месяца они покинут Хогвартс, и каждый пойдет своей дорогой. Люпин будет встречаться с Блэком, Поттером и Петтигрю, они заведут себе дружные веселые семьи, будут ездить на пикники и с умилением вспоминать, как травили носатого урода Сопливуса. «А помните его знатный шнобель?» - послышался в голове издевательский голос Поттера, тонущий в дружном хохоте.

Снейп сжал кулаки.

Кажется, Люпин что-то почувствовал. Он взволнованно вздохнул и шевельнулся, но промолчал.

В небе уже вовсю сияли звезды, и со всех сторон наползал непрошеный холод.

Люпин укутался в свою потрепанную мантию и покачивался, растирая плечи руками. Снейп стойко терпел назойливость мороза, пробирающегося под воротник и под брюки. Угнетали ситуацию непристойные рулады, периодически издаваемые голодными желудками замерзающих парней.

- Не думал, что однажды мне придется умереть от холода и голода в такой компании, - весело сказал Люпин, когда чей-то пищеварительный орган уж совсем неприлично громко застонал.

Снейп хмыкнул:

- Я пропитан ядами, если ты об ужине.

- Знаю. Но мы могли бы обняться и…

- Чего?!

- Болван, - немного раздраженно сказал Люпин. – Про теплообмен слышал?

- Не слышал, - недружелюбно ответил Снейп. – Я лучше околею, но ты ко мне не притронешься.

- А ведь еще недавно при луне хотел за ручку ходить, - хохотнул Люпин и вдруг оказался неожиданно близко. Крепко обхватив Северуса за плечи, он прижал его к себе и довольно сказал: - Вот так-то лучше. Я, в отличие от тебя, друг мой Северус, околевать не собираюсь.

Снейп рассерженно заскрежетал зубами в надежде, что грязное животное ощутит всю глубину его ненависти и устыдится своих подлых намерений. Однако Люпин оказался не таки уж и неуверенным в себе, каким прибеднялся. Хозяйскими руками он пересадил Снейпа к себе на колени.

Хотелось плакать. Так его еще никто не унижал…

- Люпин, клянусь тебе своей чистокровной матерью, когда нас найдут, я тебя убью самым зверским способом.

- Конечно, убьешь, - не стал спорить Люпин.

Снейпу оставалось лишь вслушиваться в бурчание желудков, вынашивать планы страшной мести и ощущать, как по телу разливается приятное долгожданное тепло. Ну и просить Мерлина, чтобы Люпин не вздумал повернуть к нему лицо – он и так бодал своим носом упругую, как барабан, щеку поганого гриффиндорца…

- Перестань вихляться, - сурово приказал Снейп. – Меня укачивает.

- Да, мой маленький, - пропел Люпин, не переставая раскачиваться как мать с грудничком. – И было бы лучше, если бы ты обнял меня за шею. Так намного удобней.

- А нежным дыханием тебя не согревать? – сварливо осведомился Северус, все-таки обнимая одной рукой теплую шею Люпина. – Чтобы тебе еще удобнее было?

- Нет, спасибо, - категорично отказался Люпин, устраивая свою руку поудобнее на Снейповой талии.

Снейпу было здорово не по себе - сидеть на коленях парня, обнимать этого парня за шею и нюхать его волосы, от которых, против ожидаемого, не несло псиной. Мягкие кучеряшки Люпина щекотали длинный нос Северуса и пахли обычным мужским шампунем, ничего интересного. Но приходилось нюхать, иначе можно было свернуть шею, отворачиваясь от Люпинового лица.

А еще Снейп прекрасно понимал, что это совсем не правильно – сидеть, тесно обнявшись с парнем, и это понимание не доставляло много радости. Снейп чувствовал себя хорошо, даже очень, но противное нечто в голове зудело, что так быть не должно. Даже если они одни в холодном темном лесу, рука Люпина не должна так нежно поглаживать его колено. Она вообще никак не должна поглаживать его, Северуса, личное колено!

- Люпин, тварь хвостатая, ты что сейчас делаешь? – поинтересовался Снейп с осторожностью.

- М? – сонно отозвался Люпин.

Снейп зло столкнул чужую руку со своего колена, и навязчивые поглаживания прекратились. Но стало скучно – не было раздражителя, на который можно было бы всерьез разозлиться. Ну и что с того, что в обнимку с оборотнем? Своё здоровье дороже.

- Люпин, ты спишь? – громко спросил Снейп.

- Да.

- Ну и спокойной ночи.

- И тебя туда же.

Северус сдержанно вздохнул и положил голову на плечо Люпину. Через пару минут заныла шея. Пришлось прижаться к щеке оборотня и затихнуть.

Было тепло. Монотонно урчали желудки, сверху шумел Запретный лес, и Снейп незаметно для себя провалился в сон без сновидений. А может и были эти сновидения, да присутствие мерзкого оборотня распугало?...

Так или иначе, а проснулись они от заливистого птичьего пения – какая-то особо наглая пичуга, скорее всего сомнительного гриффиндорского происхождения, зависла прямо над их головами и выводила такие трели, что лопались капилляры в мозге.

Люпин и Снейп вылупили вдруг на друга осоловелые глаза и с минуту соображали – а что, собственно… Затем гриффиндорец бесцеремонно скинул Северуса на траву и, с кряхтением поднявшись на ноги, принялся разминать затекшее тело.

- Хорошо поспал? – подавив зевок, поинтересовался оборотень.

- Не знаю.

Судя по ощущениям организма – неплохо. Это скорее Люпину должно было быть неудобно – костлявей Северуса только скелет человека в личном кабинете мадам Помфри.

После короткой разминки, пленники коварного оврага умылись и сытно позавтракали сладкой родниковой водой, сводящей зубы и вызывающей ноющую боль во лбу.

- Интересно, который час? – спросил, развалившись под утренним солнцем, протянул Люпин.

- Да завтрак уже был, - с тоской отозвался Северус.

При слове «завтрак» на минуту успокоившиеся желудки заволновались по новой.

- Ну тихо, милый, тихо, - погладил себя Люпин. – Сейчас мы отсюда выберемся и я тебя так накормлю, что назад полезет…

- Фу, Люпин.

Разговоры с собственным телом Северус считал дурным тоном. Люпин на прощание похлопал себя по животу и решительным живописным жестом извлек из кармана мантии палочку.

- Accio метлы из сарая мадам Хуч!

- Дурак ты, Люпин, и не лечишься, - фыркнул Снейп. – Они наверняка под противоугонным заклятьем, да и еще на двери тяжеленный амбарный замок висит.

- Замок не препятствие, а метлы я и не собирался угонять…

Однако теперь Люпин больше не выглядел таким уверенным. Он молча и с надеждой смотрел вверх, откуда по его расчетам должны были прилететь метлы. А в голову к Снейпу закралась тревожная мысль.

- Мой мохнатый друг, - вкрадчиво спросил он, - а ты сколько веников-то вызвал?

- Я… - Люпин с истинно гриффиндорским дебилизмом посмотрел на Северуса. Его светлые глаза мило округлились. - О… А как их назад вернуть?!

- Никак!

Северус не сдержался и показал Люпину язык. Гриффиндорец вопросительно приподнял бровь. Снейп тут же с раздражением себя одернул. «Вот только вернусь в замок – никаких больше Люпинов. Они дурно влияют на серьезных здравомыслящих людей», - решил Снейп.

- Попробуй Finite Inkantatem, - прохладно посоветовал Снейп. – Но не завидую я тому, на кого все это счастье свалится…

Оборотень выглядел несчастным, и метался по поляне, пытаясь скрыться от возможного нападения полусотни школьных метел. И когда вдалеке раздался размеренный гул стремительно приближающихся по воздуху продолговатых предметов, он совсем запаниковал:

- Они ж меня прибьют на добром слове!

- Вот и прекрасно! – обрадовался Снейп.

Совсем по правде говоря, ему не очень-то и хотелось своими руками убивать Люпина, которому ночью пообещал сделать это сразу по освобождении из дурацкого плена.

Снейп вежливо отошел в сторонку, давая возможность пышному косяку из «Чистометов» сверзиться на дурную голову дурного оборотня. Однако его постигло жестокое разочарование: все пятьдесят метел выстроились четким каре вокруг оцепеневшего Люпина. Рукоятки летательных аппаратов нетерпеливо подрагивали.

- Эй, Северус… Свобода!!

На глазах у расстроенного Снейпа гриффиндорец совершенно по-идиотски запрыгал вокруг своей оси. Затем он схватил Северуса за руку и потащил к импровизированной эскадре.

- Я не полечу, - побледнел Северус.

- О, я совсем забыл…

На миг Снейпу показалось, что гриффиндорец уподобится своим дружкам и начнет припоминать все неудачи Северуса в полетах. Однако Люпин лишь слегка улыбнулся:

- Садись за мной. Или можешь оставаться тут, попрошу Хагрида прислать гиппогрифа.

Помнил, негодяй, что эти крылатые мутанты не переносили Снейпового взгляда…

Что ж… Все лучше, чем торчать в сыром овраге еще боггарт сколько знает времени. Усевшись за Люпином, Северус крепко обнял его и зажмурился. Главное, не смотреть вниз, главное, не смотреть вниз…

Ноги предательски оторвались от земли, сердце екнуло и противно скользнуло по пищеводу в желудок, а ветер швырнул Люпиновы кучеряшки Снейпу в лицо. Один раз он все же приоткрыл правый глаз и тут же его захлопнул – они с кошмарной скоростью неслись сквозь мелькающие стволы деревьев. Следом, с мерным завыванием ветра в прутьях, мчалась необычная свита.

А у выхода из Запретного леса их уже поджидал Дамблдор, мадам Хуч и Хагрид. Инструкторша радостно помахала парням сломанной метлой.

Нащупав под ногами благословенную почву, Северус отковылял в сторонку, чтобы его стошнило без свидетелей. Прочищая почти пустой желудок, он услышал жизнерадостный голос Хуч:

- Мы только-только отправились на поиски, как нас догоняет толпа «Чистометов» и… Короче, все отделались легким испугом. Профессор Дамблдор сумел заколдовать их прямо на лету, чтобы вы не покалечились…

Снейп покосился на лесничего, чье широкое лицо кроме бороды украшал еще и бордовый синяк. Видимо, оказался в ненужное время в ненужном месте – «на лету» метелок…

- А теперь объясните, как вас туда занесло, - строго спросил директор, когда мадам Хуч вместе с метлами полетела к квиддичному стадиону.

- Пошли искать единорога, - честно ответил Люпин, глядя Дамблдору в глаза.

Северус тихо ахнул: он был уверен, что гриффиндорец что-нибудь придумает, от чего всем станет ясно, что виноват опять Снейп. Снейп ведь всегда виноват!

- Единорога? – заинтересованно прогудел Хагрид. – Могли б меня попросить, я б вам таких красавцев привел!

- Мы искали толстого дохлого единорога, - терпеливо объяснил Люпин.

Дамблдор нахмурил седые брови и что-то пробормотал. Северус мог поклясться мамой, что расслышал слово «эликсир».

- Хагрид, - обратился директор к лесничему. – Проверь лес.

- Да нет там никакого толстого единорога! – вмешался Северус, отдышавшись. – Там только какая-то скотина здоровая…

- Здоровенная, - подтвердил Люпин. – По-моему, собака...

Тут побледнел Хагрид и, пробормотав что-то крайне неразборчивое, скрылся в лесу. Директор проводил его долгим взглядом и со всей строгостью вновь обратился к провинившимся:

- Вы понимаете, что за этим следует взыскание?

- Да, - в унисон кивнули парни.

- Неделя отработок у Аргуса Филча, несомненно, пойдет вам обоим на пользу, - Дамблдор чуть улыбнулся. – В девять вечера в понедельник!

Он махнул рукой и поспешил к замку.

Люпин озадаченно посмотрел на Снейпа:

- Это будет моя первая отработка за семь лет…

- Но в какой роскошной компании! – усмехнулся Северус.

Но тут его внимание привлекли три фигуры, несущиеся со сногсшибательской скоростью. Настроение, немного поднявшееся, когда Снейп узнал, что в этот раз виноваты оба и обоим придется драить тряпкой залапанные кубки, исчезло.

- Твои… друзья, - стараясь поукромней упрятать горечь, сказал Северус и отвернулся.

Люпин виновато посмотрел на него, затем резким рывком дернул его за ближайшее дерево, молниеносно поцеловал куда-то в район правого уголка губ и, еще раз виновато улыбнувшись, побежал к друзьям.

- Встретимся на отработках, Северус! – услышал он напоследок и механически прижал пальцы к губам.

- Встретимся, Ремус, - удивленно сказал Северус. – Встретимся…